Шестидесятый район, площадь перед харчевней "Кагуя-химэ"

Не спрашивает он, ну надо же - честь великую оказал! Абараи фыркнул:
- Значит, так. Объясняю на пальцах. На средних, потому что задрал. Я - один из высших офицеров Готэй-13. Ты - преступник и предатель, по собственной воле поставивший себя вне закона. И если уж я кому буду отчитываться - то не тебе. Впрочем, ты тоже можешь мне не отчитываться. У нас есть специалисты, которые умеют спрашивать куда настойчивее, чем я. Думаю, Сой-тайчо не откажется помочь.
Дьявольщина... придётся же прямо тут с ним драться. Если, конечно, этот грёбаный поборник справедливости не сдастся - а сдаваться он, похоже, не желает. Добро же. Что там Зараки-тайчо про его банкай рассказывал? Темно как... именно как там и темно, и видно становится, только если зайку эту шоколадную за руку сцапать. Гадство, но как людей отсюда эвакуировать? Хотя бы людей!
- Значит, так, - Рэнджи решил попробовать ещё раз - последний! - воззвать к разуму противника: вроде как что-то там такое было, говорят. - Либо ты мне сдаёшься вот здесь и сию секунду, либо я без лишних проволочек иду бить тебе морду. Хватит, поговорили. Мне действительно как-то фиолетово, на хрена ты сюда явился. Моя задача - тебя скрутить, и я это сделаю. На всякие там свои подлянки можешь не надеяться. Времени тебе на решение - пока я до трёх посчитаю.
Может быть, стоило говорить иначе. Взять пример с того же Бьякуи. Только вот проблема - не было у Абараи на голове кэнсэйкана, на плечах гинпаку, а за плечами - поколений родовитых предков.
- Раз.
Возможно, оказалась бы разумной попытка поговорить в стиле Кёраку. Только и тут проблема: не было у Рэнджи ни ленивого миролюбия в душе, ни двух тысяч лет опыта за спиной, ни кувшинчика сакэ в рукаве.
- Два.
Зато были - и злость на предателя, и не один год в Одиннадцатом отряде, и бешеные драки с Ичиго, с Бьякуей, с Айзеном и с Заэлем... Было желание раздавить ядовитую гадину. Потому и говорить пришлось, как Абараи Рэнджи, почти-капитан Девятого отряда, перед которым стоит мразь, едва не погубившая Рукию. Его Рукию.
- Три.
Забимару со свистом вылетел из ножен.

Если Тоусэн не сдастся или не придумает чего-то убедительного - может идти расписывать статы. Будет драка.

Тоусен Канаме никогда не любил сражаться. И заставить его делать это могли только прямые приказы соотайчо, а позже-Айзена-ками-сама. Сейчас приказа не было-он сам решил придти сюда за Вандервайсом. Вандервайсом,которого скорее всего вот-вот убьют. Или не убьют, но отдадут 12-му отряду,например. (И еще неизвестно,что хуже). Его надо было спасать. И спасать быстро. Но спасение это пролегало через драку с Абараем Ренджи прямо сейчас и некоторым количеством шинигами девятого отряда чуть позже. То что это не будет ряд поединков-было очевидно. Также как и то,что победить будет..непросто. Даже для бывшего капитана.
Но оставался ещё один путь к спасению Марджеры-путь смиренной просьбы. Озвучивать которую лучше было если не вернувшись под знамена Готея,то хотя бы завершив военный действия с ним. И Тоусен-экс-тайчо, никогда не стремившийся к победе путем поединка и испытывающий к такому способу общения глубочайшее отвращение, вытащил Сузумуши из ножен и швырнул катану под ноги Абараю Ренджи.
-Я сдаюсь.
О том,что его могут убить прямо здесь и сейчас бывший капитан девятого отряда думать не хотел. С другой стороны,это избавляло от большинства проблем,связанных с управлением Уэко Мундо в отсутствии Айзена...

Вот что нибантай-тайчо прибежит на такое известие быстрее собственных мыслей - это было точно. Сой Фон явно демонстрировала субсветовые скорости и все прилагающиеся выверты времени. Тонкая, хрупкая, невесомая девушка рухнула позади Тоусена и с места создала кёмон. еще не хватало, чтобы весь район был разрушен в результате неосторожности шинигами. Да, это был очень глубокий Руконгай, но все же, все же. Канаме же тут же был окружен подоспевшим отрядом во главе с пыхтящим и отдувающимся Оомаэдой, а капитан повернулась к Абараи. Лицо у нее было злое и хмурое, но с некоторым оттенком уважения. К везучести, конечно. Ренджи указал на харчевню, рассказав про закаваившего там всех арранкарчика, на что брюнетка понятливо кивнула и бросилась внутрь, в шунпо выхватив Вандервайса. Теперь встал вопрос доставки. Решен он был достаточно просто - хороший удар по голове от Оомаэды вполне был соизмерим с матюгом Зараки. Не утихомирит, так на некоторое время введет в ступор. А мальчишку Сой Фон просто перекинула через плечо. Мгновение - и ни ее, ни сопровождающих, не было видно.

---> Башня Раскаяния. Вместе с Тоусеном и Вандервайсом.

Сой-тайчо действительно принеслась в ноль секунд. И даже Оомаэда от неё почти не отстал. Первым делом второй отряд окружил Тоусэна охраной, а площадку перед харчевней - кёмоном, после чего капитан затребовала доклад. И про Канамэ, и про бунт - заодно, чтоб два раза не бегать.
- С бунтом всё как обычно, - сообщил Рэнджи. - "Синигами гады, сами хорошо устроились, а у нас тут бардак сплошной", и так далее в том же духе. Я местных вроде поуспокоил, предложил им, раз уж они тут сами с Пустыми справляются, официально народную милицию создать. И нам проще, и им есть куда лишнюю энергию девать. Осталось только Ямамото-со-тайчо убедить, - Сой Фон хмуро кивнула, и Абараи продолжил: - Ну вот, сидим мы, разговариваем - и вдруг гарганта открывается. И из неё как посыпалось... Кроме этого вот, - синигами кивнул в сторону слепого поборника справедливости, - какой-то арранкар придурочного вида, ещё один арранкар, который сразу смылся, и Куросаки. А ещё тут откуда-то обнаружился арранкарий детёныш, который нам в Уэко помогал, и который на Ичиго виснет, как обезьяныш на мамке. В общем, Куросаки и одного из ваших я отправил за тем арранкаром, который удрал, Тоусэна задержал, а придурочного руконгайские забрали, вон в тот кабак, - Рэнджи вздохнул. - Типа он маленький, безобидный, и чего я на ребёнка наговариваю. Я его хотел отобрать, а тут как раз Тоусэн нарисовался. Арранкар всё равно в отключке, потому что башкой обо что-то хрястнулся, так что я пошёл пока с ним разбираться, - очередной кивок в сторону Канамэ. Вообще, конечно, задним умом каждый крепок: сейчас Абараи сообразил, что надо было просто кого-то ещё из Второго приставить наблюдать за кабаком - но было уже поздно. Однако Сой Фон выслушала доклад спокойно, причём и. о. кюбантай-тайчо готов был поклясться, что некоторый едва заметный оттенок уважения на кое-чьей вечно хмурой морде ему не привиделся.
К счастью, на упоминание о Нелл брюнетка, похоже, внимания не обратила. Во всяком случае, Тоусэна и обморочного арранкара Второй отряд во мгновение ока забрал и уволок, а про мелкую даже не переспросили. Рэнджи с облегчением вздохнул, намереваясь вернуться в "Кагуя-химэ" и продолжить разговор - и тут Нелл напомнила о себе. РЁВ, который раздался откуда-то из-за харчевни, казалось, способен разбудить даже Айзена в Уэко Мундо. Абараи растерянно огляделся, убирая в ножны Забимару... и ту его посетила отличная идея. Хотела эта тётка с малышом-арранкаром полялькаться? Щас ей будет.
И, просветлев лицом, синигами таки отправился обратно в кабак.

Товарищи бунтующие уже успели откуда-то достать пахнущую брагой бочку, внутренности коей аппетитно побулькивали. Нет, распить еще не удосужились - так, губы омочить... каждый... по глоточку... И были вполне довольны жизнью. Тетка же похрустывала кулаками и грозно хмурилась, давая, так сказать, понять, что дела их еще не закончены, а если уж ее разбудили - то извольте отвечать по всей строгости законов джунглей. Особенно ей не понравилась девка в черном и с косичками, которая ребенка забрала. Да как та шалавочка смеет детей трогать?!

Мужики уже успели уютно устроиться вокруг бочки с каким-то самогончиком, каковой с видимым удовольствием уже активно потребляли внутрь. Пожилая руконгайская валькирия с хрустом разминала кулаки, а её насупленный вид говорил, что кое-кому сейчас не поздоровится. Рэнджи слегка поёжился, но шага не сбавил. Наоборот - подошёл поближе и, возвышаясь над боевой фрау, сообщил:
- Слышь, тётка... Хочешь дитё с дыркой понянчить? Так бегом, она там вон ревёт - вдруг её обидел кто, пока ты тут прохлаждаешься? Она мирная, не то что этот белобрысый, которого ты тут за все места тискала.
Конечно, Нелл было немножко жалко. Но с одной стороны, она и правда мирная, с другой - может за себя постоять даже в виде ребёнка, а с третьей... нет, взрослую Нэлиэл ту Одершванк сам Абараи не видел. Однако от Ичиго был о ней наслышан весьма - и с некоторым даже злорадством представлял, как на руках у фрау внезапно окажется почти голая девка с обводами, мало чем уступающими Рангику. Превзойти Мацумото, правда, никому не дано - и тем не менее, приблизиться к совершенству вполне возможно!
- В общем, ребёнка или ты забираешь, или я её в Сэйрэйтэй уволоку, - добавил синигами, чтоб облегчить тётке раздумья. Оставить Нелл в Руконгае он не боялся. В конце концов, Ямамото-со-тайчо велел с арранкарами дружить? Вот пусть и в Руконгай полезные инициативы проникают. А то чего они тут вообще!

Тетка фыркнула и тряхнула прической в стиле "я у папы дурочка с лесного переулочка". Будет тут хулиган татуированный детей забирать. Знает она, что там с детьми делают - вот таких вот растят! А еще военные. ну да. Все на голову ушибленные, все испорченные. Женщина развернулась спиной к честной компании и направилась по указанному адресу. Мужики едва слышно выдохнули сквозь зубы, и компания заметно повеселела. Тетка все же держала в страхе едва ли не весь район. а то и несколько. Боевая швабра - это сокрушительный аргумент в любом споре.

---> Тетка ушла на задворки, мужики остались

Рэнджи проводил тётку взглядом и чуть слышно выдохнул. Кажется, операция нейтрализации прошла успешно. Хоть сколько-то времени есть! Синигами бесцеремонно втиснулся в кружок, сцапал невесть чью пустую чарку, плеснул себе самогона. Глотнул, не закашлявшись только из гордости - и таки взялся за то, ради чего тут всех и собрал:
- Так, мужики. Слушайте сюда. Я вот чего думаю: если вы, как говорите, и правда сами тут пустых режете - можно попробовать из вас отряд создать, который чисто ваш район прикрывать будет. Причём не только Пустых гонять, но и за порядком следить. За вами там и другие районы потянутся, так, глядишь, потихоньку и везде порядок наведём, - Абараи отпил ещё глоток, в этот раз прошло полегче. - А то, блин, вот уже где сидит, - чиркнул он себя ладонью по горлу, - раз шестидесятый район и дальше - все быдло сплошное, неучи и нищие. Слабо вот доказать, что оно всё не так?
Кто наполнил чарку заново, синигами внимания не обратил. В груди разливалось приятное тепло, мысли текли всё более гладко, а речь звучала всё более складно.
Главное - не перебрать. Я тут по делу. Пить буду потом, дома. Когда с задания вернусь.

Мужики с некоторым уважением оглядели попытки не поперхнуться от пойла Куйро-сенсея и переглянулись. Лица в основном были одобрительные, вот только один скривился.
- Опять одно и то же. Сначала мы сделаем, потом придут ваши, убьют оставшихся из нас и уйдут героями. А ты будешь во главе всего этого, взлетишь сразу. А, Абараи? О, нет-нет, ты не такой, ты ждешь свою телегу со счастьем. И тут либо сбросят тебя, либо тебя же перевоспитают. Нет. Никаких официальных отрядов. Тихо! - мужчина поднялся и с громким треском поставил кружку на стол. Кажется, у стола подогнулись ножки. - Мы справимся сами, если нам не будут мешать. А его следует уничтожить, чтобы не выдал, как руконгайское быдло умеет думать.
Мужчина был крепким, явно породистым. Но с глубоким отчанияем и болью в глазах.

Рэнджи помотал головой. Пойло действительно было адским - но в Одиннадцатом отряде и не такое пили. Там вообще пили всё, что горит. То, что не горит, пили тоже. Иногда. При Ячиру. В общем, от того, чтоб свести глаза в кучку, свалиться и пьяно захрапеть, отделял ещё не один литр, и Абараи поторопился этим воспользоваться. Конечно, проще всего было садануть кулаком по столу, рыкнуть на мужика, да в конце концов - просто пришибить: следов рэйацу у него почти-капитан не наблюдал никаких, и справиться с ним можно было даже без шикая. Однако это свело бы на нет все предыдущие попытки договориться миром и перечеркнуло бы то немногое, чего удалось добиться. Поэтому и. о. кюбантай-тайчо просто плеснул себе ещё выпивки и криво ухмыльнулся:
- Ты ж думай, башка дубовая, на кого людей натравливаешь! Я по-твоему кто, аристократ сэйрэйтэйский? Лейтенант мой, Хисаги - не в этих краях вырос? Рукию тут тоже никто не знает? Зараки-тайчо на советах капитанов слова сказать не дают? Готэй давно в курсе, что руконгайское быдло вроде нас мозгами не обделено. И Готэй умеет это ценить, иначе бы мне сегодня не позволили сдавать экзамен на звание капитана. За что, кстати, я с удовольствием вам проставлюсь.
Синигами опрокинул в себя чарку, снова умудрившись не закашляться.
- Что касается геройства, взлётов и так далее... - теперь он говорил серьёзно, - я уже до своего потолка дошёл. И перевоспитывать меня поздно, и так уже клейма "бунтовщик" ставить негде. Только потом почему-то оказывается, что наши руконгайские задницы правду куда лучше чуют. И в конце концов выясняется, что правильный выбор делаем именно мы. Нет, я, конечно, могу попробовать пойти традиционным путём. Встать, сказать "Банкай", раскатать район под рисовое поле... Только вот мне оно не надо ни с какого боку. А вам? - Абараи обвёл взглядом сидящих вокруг мужичков. - А лично тебе? - нахмурил он брови, уставившись на оппонента. - Может, ты просто пытаешься меня спровоцировать, чтоб я решил проблему банкаем, а у тебя был повод опять обвинить во всём синигами? Да иди ты на хрен с такими идеями! Мужики, если что - я с вами.
Так. Кажется, это очень полезное пойло - таких бездн красноречия Рэнджи в себе не подозревал. Теперь бы только не перестараться. Ни с красноречием, ни с пойлом.

- А ты и не думаешь. Разве что задом. Капитаны... знаешь, сколько их сменилось, и с какой скоростью? Вот я знаю. Многие так говорили, но их никто не спрашивал, - мужчина встал, посмотрев на Абараи безумно усталыми глазами. Почти блеклыми, отчаявшимися. Но жесткими. Он еще горел. Не сломался. - Не буду я натравливать. Раскатаешь, будешь идиотом. Не раскатаешь - тоже. Ты ведь не политик, а один из многих. Сможешь стать духом Сейретея, а не только его оружием, молодец. Не сможешь, тебя это не взволнует. Убей меня.

Вот после "убей меня" всё на места и встало. И если сначала Рэнджи ещё намеревался ответить что-нибудь в духе "Меняются не только капитаны, Готэй тоже меняется... в последнее время... потихоньку" - то теперь он только рукой махнул. И даже вставать не стал.
- Мужики, этому больше не наливать, ему уже хватит. Вон, язык заплетается, я уж не говорю про мозги в кучку, - отрывистая речь бедного-разнесчастного защитника руконгайского быдла и вправду была не совсем ясна. - Убить его, ну надо же! Буду я ещё хорошую пьянку твоей кровякой поганить!
На самом деле, Абараи уже встречал таких вот сломанных. Мало ли, кого он тут нашёл, а потом потерял... мало ли, какие ещё могут быть причины. Нет, если уж действительно решился уходить - уходи, твоё право. Но если трусишь сам наложить на себя руки, или инстинкт самосохранения перевешивает - не хрен устраивать из своей смерти пьяный балаган, да ещё и пытаться свалить решение на другого.
Да, сам синигами не так давно тоже едва не сломался. Он помнил: Рукия в тонком белом кимоно, лёд в глазах Бьякуи, сурово сдвинутые кустистые брови со-тайчо, собственную обречённо-детскую надежду на чудо. И Ичиго - язык живого пламени, который опалил душу и выжег из неё всё лишнее. Заставил встать, поудобнее перехватить рукоять Забимару и, плюнув в надменную морду капитану, уйти отвоёвывать обратно право без стыда глядеть в глаза собственному отражению в зеркале.
Конечно, у мужика не было Рукии. Может, и вообще не было ни единой души, ради которой стоило раз за разом вставать и рвать глотки. Может, он и правда хотел только сдохнуть... но Рэнджи был уверен, что нельзя вот так, сгоряча и спьяну. Слишкм глупо.
И. о. кюбантай-тайчо всё-таки поднялся на ноги, слегка пошатнулся и шагнул к несостоявшемуся самоубийце:
- Пошли, я тебя домой отведу. Проспишься, подумаешь на трезвую голову. Если не передумаешь - приходи. Парни, я ненадолго, - обернулся он к собутыльникам. - Нельзя ж его такого бросить. Хоть и дурак, а всё равно жалко.

Мужчина усмехнулся, глядя на передвижения "тайчо". Глаза самоубийцы были трезвыми и оценивающими. "Молодой, горячий, честный. Хорошее орудие, если правильно обработать. Шинигами умеют подбирать кадры".
- Если бы я хотел опьянеть, использовал бы опиум. А самоубийство... когда-то я считал, что это лучший выход из ситуации. Потом думал, что это бегство от ответственности. Потом мне стало все равно, и оставалась только ответственность за своих дуболомов вроде тебя. А сейчас меня забавляет смерть и трусость. Моя или чужая, нет разницы. Не беспокойся, скоро я замолчу еще на пару лет, меня редко пробивает. А потом придется менять место жительства.
Мужчина развернулся и заплатил корчмарю положенную сумму. Затем взглянул на присутствующих и молча двинулся по улице скользящей и одновременно упругой походкой.

Мужик продолжал вести себя странно и нести бред. Этакий театрально-надрывный пафос, красиво-книжная речь - словно заранее репетировал. Да-да, думал о самоубийстве, но ответственность, но чужая трусость, и вообще на пару лет замолчу... Непризнанный пророк, мать его пророчицу в выгребную яму! Валит? Нехай валит. Место жительства сменит? Ну, может, тут народ поспокойнее станет: такие вот кликуши зачастую и провоцируют на бунт пылкими речами, а сами потом отсиживаются в тихом месте. Жаль, что нельзя сейчас при всех сотворить бабочку и напрямую свистнуть сопровождающих из Второго, чтобы проследили, куда этого пламенного оратора понесёт. С другой стороны, они и сами сообразить могут. С третьей - мужик же обещал на пару лет заткнуться? А за пару лет Сой-тайчо и в одиночку весь Руконгай перекопает, но найдёт. В общем, Рэнджи задумчиво проводил несостоявшегося самоубийцу взглядом и вернулся к компании.
- Ни хрена пить не умеет, а туда же... - недовольно буркнул синигами, пробираясь к оставленному месту. - А теперь давайте ещё раз, с того места, на котором нас этот хмырь перебил. Уж если добиваться чего, так не толпой с воплями, потому что толпу вашу Готэй раскатает и не вспотеет. Какого бы лешего не показать, что с Руконгаем нужно дружить и считаться, а не пальцы топырить? Лично я готов рискнуть. У кого ещё хватит смелости?

Мужики уже порядочно нагрузились и наблюдали за спектаклем с ленивым интересом. Местный сумасшедший был иногда даже полезен, он мастерски, бывало, разруливал конфликты, и поэтому было немного странно видеть, как он конфликт пытается разжечь. Но...
- Псих и псих. Ходит туда-сюда, пророк лешастый. Все они так начинали, - буркнул один из мужиков. - Значит, так. Мы свое организуем, и даже оружие достанем, если что. Но вот трепаться со своими сам иди, или вон, пророка прихвати, у них уши в трубочки посворачиваются.
На улице раздался беззвучный взрыв. Так бывает, когда кто-то внезапно активирует банкай - вроде бы и звука нет, но взрывная волна почти сшибает с ног. Реяцу, "вкус" которой никто не мог знать - ее раньше никогда не было - на несколько секунд разлилась почти по всему району, и исчезла.
Там, где только что брел безымянный пророк, сейчас лежал безымянный меч. Длинный, строгий, в стального цвета ножнах.

Внезапную вспышку рэйацу, понятное дело, Рэнджи почуял. Резко затормозил, крутанулся на пятках, выскочил наружу, сразу же поудобнее перехватывая рукоять Забимару. Остановился на пороге, оглядываясь по сторонам. Нуэ рыкнул тихонько, словно подсказывал: вон туда смотри, бестолочь! Абараи и посмотрел.
Конечно, в принципе любой синигами знал, откуда берутся занпакто. Другое дело, что ни один не мог похвастаться: я, мол, собственными глазами видел! Вот материализацию чужих мечей можно было наблюдать почаще... относительно. Равно как и сталкиваться с мерзкими характерами отдельных представителей сего племени. А уж после недели беготни за ополоумевшими духами и после того, что отмочил древний родственничек Бьякуи, куда легче было поверить, что просто ещё не всех переловили.
С одной стороны, стоило бы выяснить, чья железка тут сама по себе разгуливает. С другой - возвращать хозяину эдакую пакость не очень хотелось: мало ли, какую хрень "пророк" своему синигами в уши напоёт рано или поздно? Так что Рэнджи принял самое разумное, с его точки зрения, решение: забрать меч с собой и отдать капитану Сой Фон. Пусть у неё умная голова болит. А уж синигами за родным занпакто рано или поздно самолично притопает - если он вообще жив и на свободе.
Абараи шагнул, поднял серую катану, закинул на плечо и обернулся, сверкнув широкой улыбкой в сторону харчевни:
- Короче, так: мне пора. Вроде всё тут обсудили, теперь надо с нашими пнями замшелыми перетирать. Я через пару дней вернусь, расскажу, до чего договорились, - и понизив голос, добавил так, чтоб слышала только примостившаяся на плече маленькая чёрная бабочка, незаметная на фоне верхнего косодэ: - Если в течение пары часов всё будет спокойно - снять оцепление с района.

Если не задержат - домой, в Готэй